Новости

Михаил Сергеевич не имел шансов сохранить СССР. Крах державы был предопределён задолго до 11 марта 1985 года.

Если уж вспоминать о тех временах, придётся признать, что главным отличием той поры было всепроникающее лицемерие.

Альгирдас Бразаускас. В 1988-1989 — 1-й секретарь ЦК Коммунистической партии Литвы, а по совместительству — архитектор литовского (и в значительной части всеприбалтийского) движения за независимость.

Эдуард Шеварднадзе. С 1972 года первый секретарь ЦК Коммунистической партии Грузии. С 1985 года член Политбюро ЦК КПСС, Министр иностранных дел СССР.

Гейдар Алиев. С 1969 1-й секретарь ЦК Коммунистической партии Азербайджана. С 1982 года 1-й зам. Председателя Совета министров СССР.

Джохар Дудаев. В 1989 году получил звание генерал-майора Советской Армии. В Коммунистической партии Советского Союза был с 1968 года.

Этот список можно продолжать ещё очень долго. Я намеренно выдели малую часть тех, кто в момент крушения СССР не только перекрасился из коммуниста в эксплуататора, но и взял своим главным инструментом выстраивания новой политической карьеры крайний национализм.

Любой из них мог сделать всё тоже много раньше. Каждый из них в коммунистическую партию, а позже в систему госуправления пришёл не от большой убеждённости в идеях Маркса, Энгельса Ленина и вовсе не от избытка патриотизма, а исключительно из жажды власти и денег.

До Михаила Горбачёва их удерживал страх. Страх перед хитрым и жестоким Леонидом Ильичом Брежневым. Это свою дочь Брежнев воспитать не смог. Так и сгорела после его смерти от алкоголизма. Зато коррупционные финансовые потоки и распределение власти Леонид Ильич контролировал не дрожащей рукой до самой смерти. Он смог обхитрить самого Никиту Сергеевича Хрущёва, который в свою очередь смог обвести вокруг пальца сразу двоих самых влиятельных и самых страшных (после Сталина, разумеется) людей в СССР: Маленкова и Берия. Первого услал в Усть-Каменогорск на унизительную должность, а второго расстрелял. Вот этого хитрого Хрущёва, Брежнев снял с должности и услал на пенсию.

Все вышеперечисленные имели основания бояться Брежнева, равно как и Юрия Владимировича Андропова руководителя Комитета Государственной Безопасности СССР, а с 12 ноября 1982 года — Генерального секретаря ЦК КПСС.

Михаил Сергеевич Горбачёв мог сменить Юрия Владимировича уже в феврале 1984 года. Помешала верхушка ЦК - «кремлёвские старцы» вцепились во власть мёртвой хваткой. В итоге ещё год страной правил не приходивший в сознание Константин Устинович Черненко. Его никто не боялся. Все просто ждали когда он освободит Кремль естественным путём.

Михаил Горбачёв был не интриганом, не бандитом, не тираном. Он был наивным идеалистом, который решил, что может изменить жизнь в огромной, сложной стране при помощи полумер. В этом и его беда, и его вина.

Он дважды пытался сохранить страну силой. В Азербайджане, в январе 1990-го и в Прибалтике, в январе 1991-го года. В обоих случаях сделал только хуже и усилил центробежные тенденции. Что касается тех, чьи имена названы в начале, они реформы Горбачёва восприняли как сигнал к началу дележа. Тот-же Шеварднадзе с самого начала успевал выполнять обязанности министра иностранных дел СССР и одновременно искать партнёров, готовых поддержать независимость Грузии.

Горбачёва предавали практически все, кто был в той элите. Оптом и в розницу. Они предавали, а он носился с идеями гласности, демократизации (конечно в его интерпретации, но и это было настоящей революцией), кооперации и хозрасчёта.

Я не стану спорить сегодня ни с теми, кто ненавидит Михаила Сергеевича Горбачёва, ни с теми, кто им восторгается. Я считаю, что он вполне достоин того, чтобы о нём и его делах говорили правду, а не домыслы.

Он был наивным. Он был мечтателем. Он наделал много ошибок. Он не видел под носом предателей. Это всё так.

Он не имел ни одного шанса сохранить СССР. Та страна и та система задолго до прихода Горбачёва была обречена на развал.

Он смог восстановить в правах само понятие предприниматель. Ведь это он открыл для наших сограждан возможность развития кооперативного движения, создания совместных с иностранцами предприятий и открытого накопления капитала.

Первый съезд народных депутатов и первые альтернативные выборы — тоже Михаил Сергеевич Горбачёв.

Гласность — тогда казавшаяся ограниченной свободой слова, с точки зрения сегодняшнего дня может показаться уже и не совсем ограниченной. И это тоже его достижение.

Удивительно как быстро народы СССР влюбились в пару: Раиса Максимовна и Михаил Сергеевич. Не менее удивительно и то, как быстро её разлюбили.

Я помню два приезда Горбачёва в наш город. Первый — весной 1985 года. Московский проспект. Невский. Люди тянулись к нему. Тянулись искренне.

В 1994 году он вновь был в нашем городе. Заезжал и на Чапыгина, 6. Многие сотрудники телецентра тогда выстроились за автографом политика. Я был среди не многих, кто этой возможностью пренебрёг. Но, если другие, говорили, что им Горбачёв уже не интересен, то моя мотивация была другая — я просто никогда не пользуюсь возможностью взять автограф у знаменитых людей.

А то, что была возможность увидеть первого и единственного президента СССР в живую, для меня важно. Этот человек останется в моей памяти примером героя, которому не нужно подражать, но смелостью и энтузиазмом которого можно удивляться. Он искренне хотел изменить жизнь в стране к лучшему, но не знал, не умел, не имел опыта для таких перемен.

И ещё одна мысль, которую не могу упустить. Горбачёв — пример того, что бывает когда политика слишком долго остаётся непубличной. Пример, того, как отсутствие элементарной политической культуры самые благие намерения может трансформировать в катастрофу.

Пока, несмотря на все невзгоды, искра настоящей публичной политики, высеченная Горбачёвым, не погасла. Она тлеет, но с каждым днём всё тусклее. Надеюсь, с его кончиной она не остынет окончательно. Иначе, когда настанет новый исторический период, политический нигилизм сыграет с нашим народом и нашей страной ещё не одну жестокую шутку.