Новости

Пётр Алексеевич Романов был баловником, если не сказать больше. Распущенной золотой московской молодёжью. Таким малолеткой мажором. Связался с малых лет с откровенно плохой компанией, да ещё с уличным сверстником хулиганом и торгашом Санькой Меншиковым.

Оба ещё до совершеннолетия, чуть было не спились, а от бациллы либерализма не убереглись. С той поры Россия — не просто Империя.

В нашем народе одновременно существуют два базовых начала: не проходящая никогда любовь к Отечеству, коллективизм и неприятие любого навязывания чужой воли, с одной стороны, и столь же сильная тяга к свободе, притяжение к Западу, обособление собственной личности, с другой.

В этом смысле, наш герб вполне точное отражение сути нации. Мы едины душой и телом, но это не мешает нам сохранять разномыслие вплоть до крайностей, когда одна голова вдрызг ссорится с другой.

Реформы Петра Великого были и тяжелы, и жестоки, но и необходимы для развития страны. Он сделал немыслимое. Он послал к… далеко привычки бояр и думцев, а равно помещиков и заставил одних учиться и работать, а других примириться с неизбежностью склонять голову перед бывшими крепостными, которых Пётр сделал военными, учёными и промышленниками.

Часть той элиты такому хулиганству царя беспредельщика воспротивилась. Кому досталось по зубам. Кому — голову с плеч. Остальные несогласные, которые поумнее — просто уехали. Таких оказалось в те поры совсем мало. От того о них никто не печалился.

Потом и Екатерина Великая — просветительница с нравами далеко не пуританскими, кое-кому «гаечки закрутила». Те осерчали и тоже уехали. Россия тем временем жила сама по себе.

Пришло время Александра III. Передвижники, нигилисты разные, писатели-вольнодумцы и Александр Ульянов. Последнего приняли, так сказать, превентивно. А что было взять с расхлябанных студентов и бестолочей. Молодёжь. Ветер в голове. Ни дисциплины, ни старания. Начитались опасных книжек и давай — царя-консерватора терроризировать.

Они, такие, конечно тогда не одни были. Вольнодумство в российских университетах той поры цвело пышным цветом от Томска до Варшавы. Тут, придётся напомнить — Варшава тогда была столицей Царства Польского, которое, в свою очередь было частью Российской Империи.

Покушение на императора Александра III-го стало причиной крайнего раздражения самодержца. Многие из тех, кто придерживался идей либерализма, демократии и слыл сторонником прочих вольностей попрятались, а многие благоразумно уехали.

Начало XX-го века прошло в России бурно. Москва, Санкт-Петербург то вспыхивали, то остывали, но идеи народовластия, демократии витали в воздухе уже не университетских коридоров, а прямо на Невском проспекте. Что ещё страшнее — на Лиговке и Литейном. Вот прямо над зданием городского суда. Зацепляли и Выборгскую рабочую сторону, и Охту. Долетали аж до Кронштадта.

В 1917 году дело закончилось крушением царизма и восшествием временного правительства. Возглавлявший его Александр Фёдорович Керенский, по его позднейшим признаниям, в те годы человек бесконечно наивный, вчистую просмотрел большевиков. Правда по дороге успел наговорить своему старому знакомцу Владимиру Ильичу Ульянову (родному брату несостоявшегося цареубийцы) много неприятных слов.

В октябре 1917-го Лев Давидович Бронштейн популярно объяснил Владимиру Ильичу, что-либо  сейчас они отомстят за все обиды оптом и царю, и капиталистам, либо самим придётся уехать раз и навсегда. Убедил.

В итоге из России уехали сначала адепты буржуазной демократической во главе с Керенским, а после все прочие, кого Лев Давидович, Владимир Ильич и Феликс Эдмундович Дзержинский записали во врагов революции.

В период правления Иосифа Виссарионовича Джугашвилли врагов революции уже не осталось. Нашлись враги народа. Кое-кто из них точно был врагом, правда не столько всего народа, сколько отдельных личностей. Большая часть так и не поняла за что их арестовывали, сажали и расстреливали. Кое-кому повезло. В периоды «отходняка» (такие случались) Сталин давал «вольную» и они уезжали.

Когда во время Великой Отечественной Войны предатели нашлись настоящие — крови было уже так много, что даже сердце самого Джугашвилли не выдержало. Было приказано не расстреливать. Только таких, которые особо предали. Остальных просто оставили в покое. На время. И они уехали. Кто с территорий подконтрольных Красной Армии в Европе, кто уже из страны. Которые не уехали отправились в сибирские лагеря. Большинство после отбытия срока или по Указу об амнистии 1953 года вернулись к обычной жизни.

Вольнодумство из русских просторов никуда не девалось. Странная оттепель 1960-х дала ветрам перемен окрепнуть, да так, что многие семена либерализма разнесло по всей стране. Правда пока семена отлёживались в умах, на Вашингтонщине вскочила поправка «Джексона-Вэника», и Израиль так настойчиво позвал евреев, что они сразу уехали. Правда до самого Израиля добрались не многие. Большая часть застряла в Нью-Йорке, чему и по сей день рады.

Середина 80-х годов XX-го века: перестройка, гласность, Горбачёв и впервые инженеры узнали, чем 170 рублей в месяц отличаются от 2000 долларов в неделю, и что патент — это не бумажка в рамочке под стеклом, а «золотой билет» в сытую жизнь за талант и старание при обучении. В 1991-м СССР — так называлось государство, созданное коммунистами, перестал существовать, границы открыли настежь… и они уехали.

Голодная, многое потерявшая страна. Страна разделённая на многие части окончательно канула в лету. Осталась Россия. Одна. Одна с разными людьми. Бурбулис, Зюганов, Чубайс, Явлинский, Попов, Греф… их было много. А ещё была «семибанкирщина». А ещё «новые русские». А ещё просто бандиты всех мастей и профессий.

Когда говорят, что в 1998-м году стремительно рос запрос на «сильную руку» — это чистая правда. Многие люди тогда действительно и боялись и хотели «сильной руки». Кто мог стать такой сильной рукой? Какая теперь разница.

Постепенно стало понятно, что сила сильной руки именно в её силе. В её способности всё и всех выстроить по своему желанию и шаблону. Были многие те, кто этого не хотел. Не противился, но просто не хотел жить по шаблону. И они уехали.

К сожалению в этом мире сильных рук всегда хватает. А ещё хватает хитрых, подлых, коварных, безответственных… Когда этими руками была создана ситуация противостояния между Россией и Украиной многие из тех, кто ни при каких условиях не мог смириться с таким поворотом событий — уехали.

Ход исторического процесса очень похож на колебания маятника. Вот Солженицын, Александр Исаевич — вернулся. И многие другие вернулись. А до того Александр Николаевич Вертинский, помните: «Здесь шумят чужие города…», — вернулся. И ещё многие и многие: врачи, инженеры, учителя… вернулись.

Вернутся ли те, кто уезжал в последние 10 — 15 лет? Кто-то точно нет. Кто-то — да. Вернутся ли в пределы России дух либерализма, покой и уверенность в поступательном развитии? Не сомневаюсь. Вернётся ли тот энтузиазм и деятельное созидание, которое многие из нас испытали в 90-е, когда ринулись (многие не без успеха) создавать кооперативы, компании, банки… надеюсь вернётся.

Единство в многообразии. Согласие разных национальностей, конфессий, разных по социальному статусу людей — вернутся ли? Верю — вернутся. Мы можем быть очень разными, но были и будем один народ. Бурлящий, кипящий, надеющейся, стремящийся, любящий — великий народ великой страны.